Всё хорошо – семья, работа,
Доволен всем, устроен быт,
Весна пришла, тепло, суббота,
Жена и дочка, стол накрыт.
Десерт неспешно доедая,
На милых с нежностью смотрел.
И даже не подозревая,
Какой идиллии удел…
Дочь
Звонок раздался телефонный
И нужно срочно уходить,
Поскольку сервер удалённый,
На связь не хочет выходить.
Не поздно быть пообещал,
Чтоб дочь на секцию свозить,
Обнял родных, расцеловал,
И полетел вопрос решить.
Но затянулся тот процесс,
Пришлось работать допоздна,
Возник ещё один эксцесс.
И дочь поехала одна…
Вернулся, где же дочь-краса?
Жена сказала, что звонила,
Прошло, примерно, полчаса,
Когда с занятий выходила.
Мобильник дочери молчал,
Как бесполезное корыто.
Помчался сразу же в спортзал,
Там оказалось всё закрыто.
Определив маршрут примерный,
Взглянул за каждым закоулком.
Заметил свет неимоверный,
За домом с узким переулком.
Пошёл туда на свет огней,
Оставив во дворе машину.
Тревога делалась сильней,
Рисуя мрачную картину.
Минуя узкий тротуар,
Увидел множество людей,
Мерцала вывеска “Пивбар”
И рядом груда кирпичей.
Машины разные стояли:
И “Помощь скорая” и “ДПС”.
Зеваки молча наблюдали,
За тем, как проходил процесс.
За ограждением стояли,
Кто на носилки рядом сел.
Немного поодаль лежали,
Шесть неподвижных мёртвых тел.
Внезапно молния пронзила,
Увидев милые черты,
Рассудка сразу же лишила,
Объяло чувство пустоты…
Убитый горестью и болью,
К себе роднулечку прижал…
И затянулось небо смолью…
И погрузился мир в астрал…
***
Случилось это моментально,
Никто заметить не успел,
Как “Хаммер” с рёвом, “триумфально”,
Сбив остановку, в бар влетел.
Буквально сразу сдал назад,
Не выйдя, не сказав ни слова,
Умчался быстро, без преград,
Проехав по несчастным снова…
***
Себя не помня, ночь бродил,
Лишь поутру попав домой,
Понуро голову склонил,
Когда увиделся с женой.
С трудом эмоции скрывал,
Дрожь непрерывно колотила,
Ком в горле будто нарастал,
Вина за смерть дитя душила.
Супруга молча подойдя,
Обняв, поцеловала нежно.
И в спальню тихо отойдя,
Там зарыдала безутешно.
Побрёл, раздевшись, в душевую,
А слёзы не переставали течь:
Себя корил, что дорогую,
Не смог кровиночку сберечь.
Когда из душа выходил,
Жена успела стол накрыть.
Перекусив, благодарил
И начал тихо говорить…
Событий горьких пересказ,
Внимала с ужасом в глазах.
Когда закончил свой рассказ,
Блестели слёзы на щеках.
Обняв любимую, сказал:
“Ради тебя остался здесь,
Я был убит там, наповал,
Раздавлен и растерзан весь…
Цветочек наш не уберёг,
В незнании тебя оставил…
Я, как отец и муж, убог,
Крест на себе уже поставил.
Оставлю, отпустив тебя,
Живи, как этого захочешь.
А я, по-прежнему любя,
Исчезну… Если хочешь…”
Ладошка нежная у губ,
Продолжить не позволила,
Пригладив сыроватый чуб,
Горячность успокоила:
“Нам надо вместе всё пройти,
Прожить этапы, что намечены,
Тогда несчастья на пути,
Достойно будут нами встречены.
Случилось то, что суждено,
А значит, так задумано,
Законам всё подчинено,
Создателем продумано”
Был мудростью жены сражён,
На миг забыв про злую боль.
Сердца забились в унисон,
Когда обнял свою “Ассоль”…
Жена
В разгаре лето, стол накрыт,
Любимая супруга рядом,
А сердце до сих пор болит,
Разбитое недавним адом…
Однажды ночью вдруг проснулся,
Супруга у окна стоит.
К ней подошёл и прикоснулся,
Надеясь, что всё объяснит.
Обнял и нежно прошептал:
“Люблю тебя, моя роднуля”.
И голос эхом прозвучал:
“И я тебя люблю, папуля”.
Отпрянув, на жену смотрел,
Прерывисто дыша, молчал.
Момент тот в памяти осел
И голос в голове звучал.
К себе супруга притянув,
Спросила: “Что не спится?,
-в застывшие глаза взглянув,-
Позволь душе открыться”
С собою совладал не сразу:
“Я слышал голос, что точь-в-точь,
-и помолчав, продолжил фразу,-
Ответила мне наша дочь…
Уверен, это был не сон,
Готов за это поручиться,
Мой разум не был замутнён,
Ну не могло мне это сниться…”
Легли, любимую обнял.
Кружились мысли разобщённые.
Под утро сон, глаза прижал,
Вступив в права законные…
И вновь задание пришло,
Кого-то нужно победить.
Предчувствие беды зашло
И не хотелось уходить.
Супруга руку поднесла
И по щеке погладила,
Портфель рабочий подала,
И чуб смешной пригладила:
“Иди трудиться, дорогой,
Ведь это нужно, чтобы жить.
Ещё нам рано на покой,
Успеем вместе рядом быть”
Как на иголках день-деньской,
Супруге каждый час звонил.
Процесс был очень затяжной,
Домой лишь утром зарулил.
Сквозняк и холод ощутил,
Как будто где-то в дефиле.
Свой взгляд на спальню устремил,
Ночник светился на столе.
С тревогой подошёл к столу,
Там телефон жены лежит.
Нет ни соринки на полу,
Порядок в комнате царит.
Внимательно всё осмотрел,
Проверив и мобильник,
За стол, кумекая, присел
И выключил светильник.
Пошёл и побродил в округе.
Прошло, быть может, полчаса,
Зачем-то позвонив супруге,
Оторопел, услышав голоса.
Ворвался в комнату бегом,
На месте телефон лежит.
При освещении дневном,
Светильник на столе горит…
***
Супругу так и не нашёл,
Хотя весь город обыскал.
Забросив всё, в себя ушёл,
Затворником и нелюдимым стал…
“Хаммер”
Начало осени, стол пуст,
В глазах исчезла доброта,
Слова не покидают уст,
А в сердце боль и пустота…
Бродил по улицам, как тень,
Но вот, добраться удалось,
Туда, где в злополучный день,
Несчастье в жизни началось.
Следов побоища не видно,
Стена кирпичная на месте.
И “Хаммер”, тихо, безобидно,
У бара, словно на насесте.
Уверенность возникла в том,
Что он виновник злоключений,
Влетев смертельно, напролом,
Стал триггером цепи явлений.
Домой вернулся, взял бензин,
Который в гараже хранил,
Баллоны с газом для турбин
И всё в машину уложил.
Подъехал к бару на площадку,
Там “Хаммер” продолжал стоять.
Для бодрости съев шоколадку,
Стал за округой наблюдать…
Грустил, любимых вспоминая,
К рассвету дело подошло.
“Пивбар” три тела покидая,
Шатаясь к “Хаммеру” пошло.
Взревел мотор, с площадки отъезжая,
Тот “Хаммер” чей-то “Ауди” задел.
На “встречку” постоянно вылетая,
По городу безумец полетел.
Стараясь не терять из вида,
За ним машину устремил.
Преследовать “приспешника Аида”,
Хватало у “Тойоты” сил.
За городом, неподалёку,
Посёлок для “элиты” был.
Свернув к “элитному” флагштоку,
Там “Хаммера” и след простыл.
Остановил машину у посёлка,
Пока вопрос был не решён.
Трель затянула перепёлка,
Внезапно провалился в сон…
Сгустились сумерки и вскоре,
Тот “Хаммер” выехал опять,
В похмельном находясь миноре,
Наркоши едут отдыхать.
Остановившись, выехав с посёлка,
С машины выбрался “торчок”.
И на обочине, где куст и ёлка,
Решил устроить там “толчок”.
Подъехал к “Хаммеру” без света.
Вот час расплаты и пришёл.
И чья-то песня будет спета.
К “торчку” у ёлки подошёл.
Схватил убийцу-рудимента
И самосуд над ним вершил,
Дождавшись нужного момента,
Собственноручно задушил.
Затем, облив бензином тело,
Его в машину затащил,
В которой два других сидело,
И это тоже усадил.
Забрав бензин и газ с собой,
За руль машины “Хаммер” сел.
Нажав педаль во тьме ночной,
Через посёлок пролетел.
Очухавшись один “торчок”,
Спросил: “Ты кто такой?”,
Залез рукою в бардачок
И посмотрел с враждой.
Заточки лезвие мелькнуло,
Дни жизни были сочтены.
И вот, мгновение минуло,
Удары в грудь нанесены…
Нашарив где-то “косячок”,
Огонь к нему поднёс.
Как факел, вспыхнувший “торчок”,
Весь “Хаммер” вдребезги разнёс…
Жизнь
Всё… Все заботы исчезают,
Прошла чреда событий роковых,
А впереди лучи блистают,
Двух ярких звёздочек родных…
Внезапно голос прозвучал,
На миг вернувший к жизни очи.
Два силуэта увидал,
В кромешной тьме последней ночи.
И чувства нежные возникли,
Давно забытые уже,
Цветными красками проникли,
В пустую душу на ноже.
С улыбкой милых взял за руки:
“Вновь вас обрёл, сомнений нет”,
Сказал, утратив боль разлуки
И поглотил всё яркий свет…
***
Тем светом озарил Творец,
Божественную музыку создав,
Как самый любящий отец,
Детей излюбленных призвав…
Сказки
А сказка? Сказка не обманет.
Ребенку сказку расскажи —
На свете правды больше станет."
Валентин Берестов, 1979 год.
Загрузка...
Страшно такое пережить…
Слов… нет!
Без слов!
Прочитала «на одном дыхании»…