My soul was torn away in darkness,
In shadows, lost without a light.
My mind, it drifts, abandoned, hopeless,
My heart weighed down with endless fright.
Why are my sufferings so heavy?
What have I done to earn this pain?
For I’m a child, and nothing more—
A child who’s witnessed blood and flame.
And this red stain I won’t forget,
It marks my skin, it burns inside,
A scar from fire, a knife’s sharp edge,
Forever on my flesh resides.
My hands, my feet, my veins all stained
With bloodied streaks that will not fade—
And yet you pass, you turn away,
Not caring as the tree decays.
“Oh God!” you never pause to ask,
“From where these scars upon your skin?”
You walk on by, or worse, you laugh,
A cruel and callous, heartless sin.
And so the tree, it withers slowly,
Unable to bear all the grief,
The pain it carried falls away,
And death brings quiet, cold relief.
Her soul, in death, found peace at last,
A final breath, a smile so bright—
She gazed up at the sky above,
And held that fleeting spark of light.
Now her soul, it rests in calm,
Her eyes are filled with joy and grace.
She bloomed into a cherry garden,
And sleeps beneath that sacred place.
Моя душа в тени распалась,
Забыта в мраке без огня.
Мой разум в пропасть безнадежно канул,
А сердце — в страхе, в тишине.
Зачем страдания мне эти?
Чем заслужил я этот ад?
Ведь я ребёнок, ничего не зная,
Я видел лишь огонь и смерть.
И этот след не выжечь пламем,
Он жжёт мне кожу, жжёт внутри.
Шрам от ножа — навек со мной,
Он на моей плоти горит.
Мои руки, ноги и жилы в крови,
Следы, что вечно не уйдут.
А ты идёшь, не замечая,
Как гибнет под тобой росток.
«О Боже!» — спросишь ли однажды,
«Откуда эти шрамы все?»
Ты мимо пройдёшь, или засмеёшься,
В грехе жестокости и тьме.
И вот, росток увял, согнулся,
Не смог нести ту боль и груз.
Его страдания ушли,
И смерть принесла холодный блеск.
Её душа нашла покой,
В последний миг, она светла.
Она взглянула в небеса,
И свет мелькнул в её глазах.
Теперь она в покое спит,
Её глаза — полнота счастья.
Она вишнёвым садом стала,
И спит под сакурой святой.