Уныние – это дерзости,
Души усталой грехи.
Как много в младенческой резвости
Той искренности и любви.
Как много во взрослом безумии
Ветвей и запутанных троп.
Как рано основы зазубрены.
Как громко сердце ревёт.
Как мыслит оно, будто прожито
Не двадцать, а сто двадцать лет.
На мудрость годов – лишь злословие-
Людской бессердечный привет.
Уныние – ветры во времени.
Печали – мороз и конвой.
А хочется духа без бремени,
И снова быть молодой.
Разлука с рассудком – нетленная.
Разруха весов и земли.
И стопы истерзаны временем
Которого года чумы.
Борьбы не желаю, а надо бы.
Войны устрашаюсь, а зря.
В сомненьях, в своем покаяние
Хожу, как бродяга, одна.
И острое то одиночество
Бредёт и ведёт за собой.
Уныние – это пророчество
На старости жизни младой.
«И острое то одиночество
Бредёт и ведёт за собой.« — (с)
***
А может, не «то», как пророчество,
Читая всё — «то» что с тобой!
И токаясь мысль, все ж беснуется.
И токость бы эту унять!
Здесь автор, токаясь волнуется,
(А я же: всё «то» проклинать!)
Как много тут душевной боли…
Возможно ли её унять?
Ведь жизнь — как в грозных минах поле…
Как важно душу закалять!