С прекрасною дамой я был в ресторане.
Сидели тихонечко — там шел концерт.
Мне сок апельсиновый, пиво для дамы.
Дама была, кстати, в пиве эксперт.
Я пиво не пил — в этот день был в завязке.
Но дюже хотелось концерт посмотреть.
Читала на сцене Раевская сказки,
Порой заставляя краснеть и бледнеть.
Она, не касаясь вопросов глобальных,
И матом, этажностью как небоскрёб,
Вещала о водке, о пробках анальных
И мужа-юнца назвала бабкоёб.
Раевская прелесть, но это не новость,
Мы будем сейчас говорить не о ней.
О ком же тогда прозвучит эта повесть?
Конечно, о спутнице милой моей.
Я скрою вам имя красавицы нашей,
Вниманием чтобы её не смущать.
Ну назовём ее, скажем, Наташа —
Ведь надо же как-то её называть.
Ну вот, пока рифмы клепал неуклюже,
(Надеюсь с читателем был я учтив)
Наташа успела хлебнуть пару кружек
И третию кружку добила почти.
И вот уже стало Наташеньке скучно
(А это, скажу я вам, полный пиздец).
И начала говорить очень звучно
О том, что какая она молодец.
Вот только Раевская слово обронит,
Наташа кричит сразу: «Это фигня
Да скука смертельная, что она гонит?
Послушайте лучше сегодня меня!»
Народ ее слушал, а что ещё делать?
Ведь легче слона на скаку тормознуть,
Чем нашу Наташу. Я всё же несмело
Красавицу нашу старался заткнуть.
Но где там? В Наташе уже столько пива,
И глазками сверлит она, словно бур.
Но Лида Раевская с видом счастливым
Внезапно сказала: «Сейчас перекур!»
И мы покурили, и даже спокойно.
И тут меня дёрнуло тихо сказать:
«Без фоточек с Лидой душе очень больно,
И счастья теперь мне ваще не видать».
Натаха сказала: «Не ссы, брат, прорвемся,
Сейчас мы добудем тебе артефакт.
На сцену мы быстренько щас ломанёмся,
И снова своей жизни ты будешь рад».
Я ей возразил, тихо пёрнул от страха,
Сказал, что вообще никуда не пойду.
«Ну так побежишь,» — прокричала Натаха,
«А то я тебе сапогом уебу!»
Ну мне сапогом получать не хотелось,
И я за Наташей покорно пошёл,
Себя проклиная за дрожь и несмелость.
И вот я к Раевской уже подошел.
«Вот скромный мальчик», — сказала Наташа, —
«И по совместительству он ваш фанат
С очень давних времен, а зовут его Паша,
И фоточке с вами пиздец будет рад».
Раевская Лида с улыбкою сладкой
За талию мило меня обняла.
Слезинка из глаз прокатилась украдкой,
Тихонечко капнула на пол слюна.
Её бабкоёб нас на камеру щелкнул,
Недобро совсем так на Пашу взглянув.
Ну Паша разочек ещё тихо пёрнул,
Спасибо сказал ему, скромно моргнув.
А временем тем наша няша Наташа
Шаталась, но взгляд был уверен и смел.
И тут изрекла она, чуть не упавши:
«Раевская, ты тут творишь беспредел!
Все сказки твои, что ты здесь рассказала,
Одна за другой были все про меня.
Лет десять уже я их в мыслях писала,
Но только, похоже, уже не судьба.
И ты а не я теперь супер-актриса,
На сказках моих твоя жизнь — сладкий сон.
Наверное у Селезнёвой Алисы
Безжалостно ёбнула ты миелофон!»
Мы дружно поржали, Лидос упорхала
Обратно на сцену, мы снова за стол.
Наташа два пива ещё заказала,
Ну чтоб два раза не бегать потом.
А дальше уже был сценарий известен,
Наташа, пьянющая в лёгкий умат,
Орала под взгляды косые соседей.
И тут захотелось ей скушать салат.
Салат ей подали, Наташа прищурив
Свой глаз, очевидно пыталась понять,
Что с ней происходит, но вилку нащупав,
Салат начала она уничтожать.
Ну дальше рассказывать вам я не буду —
Боюсь получить сапогом по лицу.
Да в общем устал я уже, и к тому же
История наша подходит к концу.
Салат уничтожен, и пиво допито,
И вечер глубокий уже за окном.
Наташа уставшая смотрит сердито,
Почти засыпая уже за столом.
Но шоу закончилось, буря оваций.
Наташу я после домой проводил,
Крестом осенил себя животворящим
И на неделю по-чёрной запил.
Похабное
Загрузка...
У меня демократия — вы вольны делать с этим, что угодно: хоть читать, хоть петь, хоть забить на дело большой болт