От плети на измученной спине
Узоры — символ мыслей, что мне чужды,
Собой истерзан уж не пару дней, а лет,
Тобой не болен, лишь слегка простужен.
Я не боюсь душевных струн затронуть
И, право, рвусь сказать, но я молчу.
Закован в теле взрослого напуганный ребёнок,
Решивший поступать не по уму.
А что до этого ? К чему привёл мой разум ?
Обрушив шквалом в мою голову тоску.
Развеяв смерчем сноп из мыслей моих ясных,
В галлон проблем горючих резво дав искру.
Тонуть заставив в своём собственном болоте,
Где чистых чувств не сыщешь и на дне.
Без них же сердце вскоре захлебнётся в рвоте.
Без сердца я лишь плоть, нечеловек.
Что загнан в угол своей тесной комнатушки
Наедине с непонимающим дитём.
Когда эмоции — ружьё, я безоружен.
Я досыта наелся чепухой.
А ведь внутри ребёнок может повзрослеет,
Но время молит эпитафию прочесть:
«Простуда — скоротечное веселье.
Любовь — неизлечимая болезнь.»