Ха-ха-ха-ха-ха! Грызите, грызите мою плоть, твари! Ха-ха-ха-ха-ха! Что такое? Воешь на луну?! Что, не нравится моя кровь? Ха-ха-ха-ха-ха! Теперь я бессмертен. Но не так, как вы, а по-настоящему! В этот свой последний миг, лёжа в грязи городских развалин, устремив взор к дождливым облакам, держа кончиками пальцев упавший меч, я счастлив! Ведь я выполнил своё предназначение и готов покинуть этот бренный мир, яркой вспышкой направившись в бескрайние дали. Я вижу своего Учителя. Он меня уже ждёт…
Простите, наверное, мне стоит начать эту историю с самого начала? С начала этого дня?
Рассвет. Вновь встав на разодранные колени, я молюсь перед алтарём. Не о себе. Я молюсь о тех, кто будет жить после меня. Молюсь о тех, кто жил до меня и со мною. Моя любовь. Мой сын. Ха-ха-ха-ха-ха! Простите мне мой нервный смех. Просто я нервничаю. Давно не молился. Со вчерашнего дня. Эта католическая церковь — одна из немногих уцелевших. А я буддист. Да и какой толк в наших молитвах, если помыслы наши не чисты, а сами мы наивны…
Нас постиг страшный Божий суд. Такое может быть только в сказках об Апокалипсисе. Новые медицинские препараты, эксперименты над ДНК, мутация. Мы уже не те, кем были раньше. Один изломанный ген всех разделил на «Иных» и «Братство». Нет, их нельзя уничтожить ядерными ракетными ударами, а тем более — умертвить молитвами со святой водой. Разве если вода польётся несмываемым потоком из прорвавшейся плотины, смывая всё на своём пути… Хотя какой тогда в этом смысл? Как можно убить то, что в нас самих? Они уже здесь. Битва добра со злом продолжается. Война переместилась на эту грешную Землю, как и предупреждали великие пророки прошлого.
«Храмовники» — это военное братство всех выживших, которые пытаются отвоевать у этих монстров своё жизненное пространство. Двадцать один год — и уже военачальник, о чём говорит мой белый мундир с вышитым чёрным крестом на левой стороне груди и золотыми погонами на плечах. На улице идёт кровавый пир. Чума нового, XXII, столетия. Разве об этом мечтали масоны, которые желали сократить численность населения Земли и выпустили на свободу смертоносный вирус, породивший всю эту нечисть? Священник в чёрной мантии, заслонив жирным телом тёплые солнечные лучи, льющиеся сквозь разбитое расписное стекло с изображением Христа, поигрывая массивным крестом, ухмыляется мне. Мне страшно. Я знаю, чего он хочет. Мы проигрываем войну. Нужна жертва. Взяв из рук священника ампулу с ядом и зажав её зубами, я выхожу в узкий длинный коридор.
Огромное помещение заполнено больными и ранеными. Увидев меня, они кладут правую руку на грудь в знак почтения к доблести, обессилевшие кивают мне вслед. Двери охраняют самые сильные и мужественные из нас — их можно узнать по униформе и оружию. Им всем, впрочем, как и остальным, всего по двенадцать-семнадцать лет. Эти прирождённые воины с пелёнок видели смерть и знают цену жизни. Страж подходит ко мне, крича от увиденного снаружи безумства:
— Слушай меня! На счёт три открываем врата! Раз, два…
Наклонившись и выставив вперёд правую ногу, я готовлюсь пробежать через открытое пространство, на котором у человекоподобных монстров с развитым животным инстинктом есть все преимущества перед нами, обычными людьми. Рука нежно касается рукояти меча, на которой моя жена выцарапала слово «Жизнь!». Мои воспоминания и это слово — всё, что осталось у меня от прошлой жизни.
Двери открываются, и яркий свет озаряет гниющее пространство. Зловоние от разлагающихся тел создаёт впечатление присутствия на этом балу смерти самого Дьявола. Я делаю первый шаг навстречу судьбе. Взмах клинка — один готов, потом ещё один. У меня талант убивать. Но нечисть заметила меня. Надо срочно добраться до заднего двора, где обитают старые главари этих полуживых вампирских стай. О, вас стало ещё больше! Ха-ха-ха-ха-ха! При наступлении вечерних сумерек я остаюсь на поле боя последним из живых. Ну, где же ваш хозяин? Кто правит этим местом? Я слышу его свирепый рык. Неужели одна из убитых мною тварей приходилась ему сыном или женой? Ваше внешнее уродство не даёт мне этого понять. Кровь за кровь. Всё идёт по кругу.
Вампиры были до и будут после сотворения мира. Но гены были запечатаны и скрыты от посторонних глаз. Стоило лишь однажды приоткрыть их человечеству, как планета оказалась охвачена хаосом. Люди изменились до неузнаваемости. Антитела есть не у многих. И осталось не так много учёных, способных хоть что-то понять.
Наконец-то первый из умерщвлённых очнулся и стоит передо мной. Ты зол? Это хорошо. Сразимся, значит, нас двое. Ты и я. Ты ведь понимаешь меня? Не так ли? Ха-ха-ха-ха-ха…
Меня и их апостола, их отца, их мессию окружили сотни диких тварей. Мы в центре круга смотрим друг на друга. Только здесь и сейчас нам суждено решить вековой спор на право обладания всей этой грешной Землёй. Его движения молниеносны. Их невозможно увидеть или предугадать. У меня нет ни единого шанса. Вцепившись в мою шею, он жадно забирает у меня жизненные силы, вселяя всё сильнее в мою душу уверенность в правильности совершённого поступка. Ты чувствуешь, враг мой, как яд просачивается в твоё тело?
Я успел… Успел раскусить ампулу с ядом, которую дал мне в церкви жирный священник. Жизненная энергия покидает меня. Я уже не боюсь. Всё было задумано именно так, а не иначе. Я бы всё равно погиб на этой святой войне, но теперь моя смерть не будет напрасной. Вожак стаи мёртв, а все те, кого он укусом обратил в своих подданных, чувствуя фантомную боль своего творца, продолжают биться в конвульсиях мучительной агонии.
В этот судьбоносный час остатки сил «Братства», больные и раненые, полуживые и усталые, выходят из своего, как казалось ранее, вечного укрытия, из христианской обители, чтобы добить низших вампиров и отвоевать ещё один клочок обетованной земли. Закрыв глаза, я вижу образ своего Учителя, своего Создателя. Я иду к тебе, жди…
Загрузка...
