Заходишь в горницу ─ она полна народа,
Но нет здесь ни веселья, ни тепла.
Парад фигур вдоль узкого прохода,
Оцепеневших, словно в царстве волшебства.
Век восемнадцатый – петровская эпоха.
А вот сам Петр ─ красавец, исполин.
И рядом с ним устроился неплохо
Помощник Меншиков ─ бывалый господин.
Век девятнадцатый – царицы окружение,
В завитых париках, весь имидж кружевной.
Круг деловых людей, петиметр в приложение,
Наотмашь управлявшие страной.
Поодаль у стены Кутузов и Суворов,
Одеты просто, блеск им ни к чему.
Признанья дождались они не скоро,
Важней отвага, честь и доблесть ко всему.
Вот императоры другого поколения,
Какая участь незавидная у них.
Погибли оба в результате покушения,
И Александр, и Павел предвидели тот миг.
А вот и царская семья правителей последних,
Цесаревны милые, подросток Алексей.
Их жизнь закончилась немыслимой трагедией,
По приговору озверевших палачей.
Любимый Пушкин, Гоголь и Есенин,
Что ни судьба ─ какой-то все фантом.
Вся жизнь у них была из потрясений,
С нелепым и трагическим концом.
Здесь и Дантэс – красивый, нагловатый,
Одет по моде, выглядит франтом.
Я не стеснялась в выражениях крылатых,
Сказала все ему народным языком.
Парад закончился… и как-то сложно
Понять, принять весь этот мир издалека.
Вот и в глаза смотреть им невозможно,
В них блеск живой… застывший на века.
Загрузка...
