Где ельник сумрачный стоит
В лесу зубчатым тёмным строем,
Где старый позабытый скит
Манит задумчивым покоем,
Есть птица Вирь. Её убор
Весь серо-аспидного цвета,
Головка в хохолке, а взор
Исполнен скорбного привета.
Она так жалостно поёт,
С такою нежностью глубокой,
Что, если к скиту забредёт
Случайно путник одинокий,
Он не покинет те места:
Лес молчаливый и унылый
И скорбной песни красота
Полны неотразимой силы!
Вирь тихо плачет меж ветвей,
Вирь сострадания не знает,
И человек идёт за ней
И дней печальных не считает.
Безмолвной жалостью к себе,
Томленьем сладостным объятый,
Покорный горестной судьбе,
Он помнит лишь одни закаты.
И вот, когда в лесу пустом
Горит заря, а ельник чёрный
Стоит на фоне золотом
Стеною траурно-узорной,
С какой отрадой ловит он
Всё, что зарёй ещё печальней:
Вечерний колокольный звон,
Напевы женщин в роще дальней,
И гул сосны, и ветерка
Однообразный шелест в чаще…
Невыразима их тоска,
И нет её больней и слаще!
Когда же лес, одетый тьмой,
Сгустится в ней и тьма сольётся
С его могильной бахромой, —
Вирь в темноте тревожно вьётся,
В испуге бьётся средь ветвей,
Тоскливо стонет и рыдает,
И тем тоскливей, тем грустней,
Чем человек больней страдает…
Загрузка...
