Цитаты Анны Ахматовой

Стихи Анны Ахматовой ← полный список стихотворений поэтессы.


  1. Мужчины, вы думаете женщины любят красавцев или героев? Нет, они любят тех, кто о них заботится.
  2. Не давай мне ничего на память:
    Знаю я, как память коротка.
  3. Измену простить можно, а обиду нельзя.
  4. Восьмое марта выдумали импотенты. Как можно вспоминать о женщине один раз в году?
  5. Для Бога мёртвых нет.
  6. Не приходи. Тебя не знаю.
    И чем могла б тебе помочь?
    От счастья я не исцеляю.
  7. Рухнул в себя, как в пропасть.
  8. И только в пламени любви разрушится стена обид, непонимания и лени…
  9. Сильней всего на свете
    Лучи спокойных глаз.
  10. Как хорошо, что некого терять,
    И можно плакать.
  11. Будущее, как известно, бросает свою тень задолго до того, как войти.
  12. Я спросила: «Чего ты хочешь?»
    Он ответил: «Быть с тобой в аду».
  13. Ни отчаянья, ни стыда
    Ни теперь, ни потом, ни тогда.
  14. Не любишь, не хочешь смотреть?
    О, как ты красив, проклятый!
    И я не могу взлететь,
    А с детства была крылатой.
  15. И когда друг друга проклинали
    В страсти, раскаленной добела,
    Оба мы еще не понимали,
    Как земля для двух людей мала.
  16. Какая есть. Желаю вам другую,
    Получше.
  17. Настоящую нежность не спутаешь ни с чем, и она тиха, но ты всегда точно знаешь о её присутствие…
  18. Стихи, даже самые великие, не делают автора счастливым.
  19. От других мне хвала, что зола.
    От тебя и хула – похвала.
  20. Дар поэта невозможно забрать, кроме таланта ему ничего не нужно.
  21. Подобрала ноги удобнее,
    Равнодушно спросила: «Уже?»
    Согнула руку,
    Губы дотронулись до холодно гладких колец.
    О будущей встречи мы не условились:
    Я знала, что это конец.
  22. Ни отчаянья, ни стыда, ни теперь, ни потом, ни тогда!
  23. Есть в близости людей заветная черта,
    Ее не перейти влюбленности и страсти, —
    Пусть в жуткой тишине сливаются уста
    И сердце рвется от любви на части.
  24. Великая слава, бесславие — все мною пройдено и состояния одинаковые, два конца жезла или палки, названной жизнью или судьбой.
  25. Приходи на меня посмотреть.
    Приходи. Я живая. Мне больно.
  26. Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда… Как одуванчик у забора, как лопухи и лебеда.
  27. У меня сегодня много дела:
    Надо память до конца убить,
    Надо, чтоб душа окаменела,
    Надо снова научиться жить.
  28. Но я предупреждаю вас, что я живу в последний раз…
  29. Наше священное ремесло существует тысячи лет… С ним и без света миру светло. Но еще ни один не сказал поэт, что мудрости нет, и старости нет, а может, и смерти нет.
  30. Прости, что я жила скорбя
    И солнцу радовалась мало.
    Прости, прости, что за тебя
    Я слишком многих принимала..
  31. И радость, и печаль до дна я пила, как воду из ковша. Я знаю всё… Но я не знаю, какая у тебя душа.
  32. Ты выдумал меня. Такой на свете нет, такой на свете быть не может.
  33. У него глаза такие,
    Что запомнить каждый должен.
    Мне же лучше, осторожной,
    В них и вовсе не глядеть.
  34. Кто чего боится, то с тем и случится, — ничего бояться не надо.
  35. Когда умрем, темней не станет, а станет, может быть, светлей.
  36. Ты угадал: моя любовь такая,
    Что даже ты не мог её убить.
  37. Когда на улице кричат «Дурак!» не обязательно оборачиваться.
  38. Какую власть имеет человек,
    Который даже нежности не просит.
    Я не могу поднять усталых век,
    Когда он моё имя произносит.
  39. Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
    Все, что было. Уйдешь, я умру».
    Улыбнулся спокойно и жутко
    И сказал мне: «Не стой на ветру».
  40. Молюсь оконному лучу —
    Он бледен, тонок, прям.
    Сегодня я с утра молчу,
    А сердце — пополам.
  41. Долгим взглядом твоим истомленная,
    И сама научилась томить.
    Из ребра твоего сотворенная,
    Как могу я тебя не любить?
  42. Спокойной ночи, ночь.
  43. Сплю — она одна надо мною.
    Ту, что люди зовут весною,
    Одиночеством я зову.
  44. Так отлетают тёмные души…
    — Я буду бредить, а ты не слушай.
  45. Столько просьб у любимой всегда!
    У разлюбленной просьб не бывает.
  46. Я пью за разоренный дом,
    За злую жизнь мою,
    За одиночество вдвоём,
    И за тебя я пью, —
    За ложь меня предавших губ,
    За мёртвый холод глаз,
    За то, что мир жесток и груб,
    За то, что Бог не спас.
  47. О, сказавший, что сердце из камня,
    Знал наверно: оно из огня…
    Никогда не пойму, ты близка мне
    Или только любила меня.
  48. Благовоспитанный человек не обижает другого по неловкости.
    Он обижает только намеренно.
  49. Кое-как удалось разлучиться
    И постылый огонь потушить.
    Враг мой вечный, пора научиться
    Вам кого-нибудь вправду любить.
  50. Мы прощались как во сне.
    Я сказала: «Жду»
    Он, смеясь, ответил мне:
    «Встретимся в аду».
  51. Брошена! Придуманное слово —
    Разве я цветок или письмо?..
  52. А я была дерзкой, злой и весёлой
    И вовсе не знала, что это — счастье.
  53. Ты выдумал меня. Такой на свете нет,
    Такой на свете быть не может.
  54. А я иду, где ничего не надо,
    Где самый милый спутник — только тень,
    И веет ветер из глухого сада,
    А под ногой могильная ступень.
  55. Я улыбаться перестала,
    Морозный ветер губы студит,
    Одной надеждой меньше стало,
    Одною песней больше будет.
    И эту песню я невольно
    Отдам на смех и поруганье,
    Затем, что нестерпимо больно
    Душе любовное молчанье.
  56. Не он ко мне, а я к нему —
    Во тьму, во тьму, во тьму.
  57. О, я знаю: его отрада —
    Напряженно и страстно знать,
    Что ему ничего не надо,
    Что мне не в чем ему отказать.
  58. Смотри, ей весело грустить,
    Такой нарядно обнаженной.
  59. Любовь покоряет обманно,
    Напевом простым, неискусным.
  60. Широк и желт вечерний свет,
    Нежна апрельская прохлада.
    Ты опоздал на много лет,
    Но всё-таки тебе я рада.
  61. Я не пожалею, даже то, что так люблю —
    Или будь совсем моею, или я тебя убью.
  62. Не смеялась и не пела,
    Целый день молчала.
    Я всего с тобой хотела
    С самого начала.
    Беззаботной первой ссоры,
    Полной светлых бредней,
    И безмолвной, черствой, скорой,
    Трапезы последней.
  63. Круг от лампы жёлтый… Шорохам внимаю.
    Отчего ушёл ты? Я не понимаю…
  64. … что с кровью рифмуется,
    кровь отравляет
    и самой кровавою в мире бывает.
  65. С тобою мне сладко и знойно.
    Ты близок, как сердце в груди.
    Дай руку мне, слушай спокойно,
    Тебя заклинаю: уйди.
  66. Больше нет ни измен, ни предательств,
    И до света не слушаешь ты,
    Как струится поток доказательств
    Несравненной моей правоты.
  67. И казалось, что после конца
    Никогда ничего не бывает.
  68. Он больше без меня не мог:
    Пускай позор, пускай острог.
    Я без него могла.
  69. И все, кого ты вправду любила,
    Живыми останутся для тебя.
  70. Страшно выговорить, но люди видят только то, что хотят видеть, и слышат только то, что хотят слышать. На этом свойстве человеческой природы держится 90% чудовищных слухов, ложных репутаций, свято сбережённых сплетен. Несогласных со мной я только попрошу вспомнить то, что им приходилось слышать о самих себе.
  71. И сердце то уже не отзовется
    На голос мой, ликуя и скорбя.
    Всё кончено… И песнь моя несётся
    В глухую ночь, где больше нет тебя.
  72. Вы знаете, что такое пытка надеждой? После отчаяния наступает покой, а от надежды сходят с ума.
  73. Достоевский знал много, но не всё.
    Он, например, думал, что если убьёшь человека, то станешь Раскольниковым.
    А мы сейчас знаем, что можно убить пять, десять, сто человек и вечером пойти в театр.
  74. Все мои бессонные ночи
    Я вложила в тихое слово
    И сказала его — напрасно.
    Отошёл ты, и стало снова
    На душе и пусто и ясно.
  75. По волнам блуждаю и прячусь в лесу,
    Мерещусь на чистой эмали,
    Разлуку, наверно, неплохо снесу,
    Но встречу с тобою — едва ли.
  76. В церковь войдём, увидим
    Отпеванье, крестины, брак,
    Не взглянув друг на друга, выйдем…
    Отчего всё у нас не так?
  77. О как была с тобой мне сладостна земля!
  78. Не стращай меня грозной судьбой
    И великою северной скукой.
    Нынче праздник наш первый с тобой,
    И зовут этот праздник — разлукой.
  79. Тебе покорной? Ты сошёл с ума!
    Покорна я одной господней воле.
  80. Ромео не было, Эней, конечно, был.
  81. Прощай, прощай, будь счастлив, друг прекрасный,
    Верну тебе твой сладостный обет,
    Но берегись твоей подруге страстной
    Поведать мой неповторимый бред, —
    Затем, что он пронижет жгучим ядом
    Ваш благостный, ваш радостный союз…
  82. Должен на этой земле испытать каждый любовную пытку.
  83. Нет ничего более полезного для нервов, чем побывать там, где никогда не был.
  84. Факел, ночь, последнее объятье,
    За порогом дикий вопль судьбы…
    Он из ада ей послал проклятье
    И в раю не мог её забыть.
  85. И знать, что всё потеряно,
    Что жизнь — проклятый ад!
    О, я была уверена,
    Что ты придёшь назад.
  86. Скажите, зачем великой моей стране, изгнавшей Гитлера со всей его техникой, понадобилось пройти всеми танками по грудной клетке одной больной старухи?
  87. Жить — так на воле,
    Умирать — так дома.
  88. Я рукой своей тебя не трону,
    Не взглянув ни разу, разлюблю,
    Но твоим невероятным стоном
    Жажду наконец я уталю.
  89. О, есть неповторимые слова…
    Кто их сказал — истратил слишком много.
    Неистощима только синева
    Небесная и милосердье Бога.
  90. Иди домой и ничего не жди.
  91. Мы знаем, что ныне лежит на весах, и что совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, и мужество нас не покинет.
  92. Смирение! — не ошибись дверьми,
    Войди сюда и будь всегда со мною.
    Мы долго жили с разными людьми
    И разною дышали тишиною.
  93. Не повторяй — душа твоя богата —
    Того, что было сказано когда-то,
    Но, может быть, поэзия сама —
    Одна великолепная цитата.
  94. Не то чтобы тебя ищу,
    Мне долю не принять такую,
    Но в этот кадр тебя вмещу,
    В тот пейзаж тебя врисую.
  95. Чугунная ограда,
    Сосновая кровать.
    Как сладко, что не надо
    Мне больше ревновать.
  96. Только зеркало зеркалу снится,
    Тишина тишину сторожит…
  97. Я знала, я снюсь тебе,
    Оттого не могла заснуть.
  98. Ты куришь чёрную трубку,
    Так странен дымок над ней.
    Я надела узкую юбку,
    Чтоб казаться ещё стройней
  99. Так скучай обо мне поскучнее
    И побудничнее томись.
  100. Когда я называю по привычке
    Моих друзей заветных имена,
    Всегда на этой странной перекличке
    Мне отвечает только тишина.
  101. Все мы немного у жизни в гостях. Жизнь — это только привычка.
  102. Лучше б я по самые плечи
    Вбила в землю проклятое тело,
    Если б знала, чему настречу,
    Обгоняя солнце, летела.
  103. Есть уединение и одиночество. Уединения ищут, одиночества бегут. Ужасно, когда с твоей комнатой никто не связан, никто в ней не дышит, никто не ждёт твоего возвращения.
  104. О тебе ли я заплачу, странном,
    Улыбнется ль мне твоё лицо?
    Посмотри! На пальце безымянном
    Так красиво гладкое кольцо.
  105. Это он осторожно коснулся
    Заколдованной жизни моей.
  106. Спокоен ход простых суровых дней.
    Покорно все приемлю превращенья.
    В сокровищнице памяти моей
    Твои слова, улыбки и движенья.
  107. Мы хотели муки жалящей
    Вместо счастья безмятежного…
  108. Но сущий вздор, что я живу грустя.
    И что меня воспоминанье точит.
    Не часто я у памяти в гостях,
    Да и она всегда меня морочит.
  109. Я думала: ты нарочно —
    Как взрослые хочешь быть.
    Я думала: томно-порочных
    Нельзя, как невест, любить.
  110. И в мире нет людей бесслезней,
    Надменнее и проще нас.
  111. Ты всё равно придёшь — Зачем же не теперь?
    Я жду тебя — мне очень трудно.
    Я потушила свет и отворила дверь
    Тебе, такой простой и чудной.
  112. Радостно и ясно
    Завтра будет утро.
    Эта жизнь прекрасна,
    Сердце, будь же мудро.
    Ты совсем устало,
    Бьёшься тише, глуше…
    Знаешь, я читала,
    Что бессмертны души.
  113. И мне показалось, что эти огни
    Со мною летят до рассвета.
    И я не дозналась — какого они,
    Глаза эти странные, цвета.
  114. Как подарок, приму я разлуку
    И забвение, как благодать.
    Но скажи мне, на смертную муку
    Ты другую посмеешь послать?
  115. И легкости своей дивится тело,
    И дома своего не узнаешь,
    А песню ту, что прежде надоела,
    Как новую, с волнением поешь.
  116. Она бредила, знаешь, больная,
    Про иной, про небесный край.
    Но монах сказал, укоряя:
    «Не для вас, не для грешных рай».
  117. Не придумать разлуку бездонней,
    Лучше б сразу тогда — наповал…
    И, наверное, нас разлученней
    В этом мире никто не бывал.
  118. Пусть страшен путь мой, пусть опасен,
    Ещё страшнее путь тоски…
  119. Когда пришли холода,
    следил ты уже бесстрастно
    за мной везде и всегда,
    как будто копил приметы
    моей нелюбви.
  120. И всё равно пора нах хауз.
  121. Любовь всех раньше станет смертным прахом,
    Смирится гордость, и умолкнет лесть.
    Отчаянье, приправленное страхом,
    Почти что невозможно перенесть.
  122. А смерти бояться не надо, и слова этого бояться не надо. В жизни есть много такого, что гораздо страшнее, чем смерть. Вся грязь, вся мерзость происходят от боязни смерти. А эти интеллигентские штучки, что умирает кто-то другой, плохой, а не мы, — надо бросить. Именно мы погибаем, мы умираем, а никто другой.
  123. Тяжела ты, любовная память!
    Мне в дыму твоем петь и гореть,
    А другим — это только пламя,
    Чтоб остывшую душу греть.
  124. Взоры огненней огня
    И усмешка Леля…
    Не обманывай меня,
    Первое апреля!
  125. Я говорю сейчас словами теми,
    Что только раз рождаются в душе…
  126. Отпусти меня хоть на минуту,
    Хоть для смеха или просто так,
    Чтоб не думать, что досталась спруту
    И кругом морской полночный мрак.
  127. Дочку мою я сейчас разбужу,
    В серые глазки ее погляжу.
    А за окном шелестят тополя:
    «Нет на земле твоего короля…»
  128. Смерти нет — это всем известно,
    повторять это стало пресно,
    а что есть — пусть расскажут мне.
  129. Я получила прозвище «дикая девочка», потому что ходила босиком, бродила без шляпы, бросалась с лодки в открытое море, купалась во время шторма, и загорала до того, что сходила кожа, и всем этим шокировала провинциальных севастопольских барышень.
  130. Чистый ветер ели колышет,
    Чистый снег заметает поля.
    Больше вражьего шага не слышит,
    Отдыхает моя земля.
  131. … отсутствие — лучшее лекарство от забвения (объяснить потом), лучший же способ забыть навек — это видеть ежедневно (так я забыла Фонтанный Дом, в котором прожила 35 лет).
  132. Я спросила у кукушки,
    Сколько лет я проживу…
    Сосен дрогнули верхушки,
    Желтый луч упал в траву.
    Но ни звука в чаще свежей,
    Я иду домой,
    И прохладный ветер нежит
    Лоб горячий мой.
  133. Дорога не скажу куда.
  134. И замертво спят сотни тысяч шагов
    Врагов и друзей, друзей и врагов.
  135. Оставь нас с музыкой вдвоём,
    Мы сговоримся скоро —
    Она бездонный водоём —
    Я призрак, тень, укора.
    Я не мешаю ей звенеть, —
    Она поможет — умереть.
  136. И даже «вечность поседела»,
    как сказано в одной прелестной книге.
  137. От этих антивстреч
    Меня бы уберечь
    Ты смог…
  138. В сущности, никто не знает, в какую эпоху он живет. Так и мы не знали в начале десятых годов, что жили накануне европейской войны и Октябрьской революции.
  139. О, как мало осталось
    Ей дела на свете — ещё с мужиком пошутить
    И чёрную змейку, как будто прощальную жалость,
    На смуглую грудь равнодушной рукой положить.
  140. У меня есть улыбка одна:
    Так, движенье чуть видное губ.
    Для тебя я её берегу —
    Ведь она мне любовью дана.
    Всё равно, что ты наглый и злой,
    Всё равно, что ты любишь других.
    Предо мной золотой аналой,
    И со мной сероглазый жених.
  141. Перед весной бывают дни такие:
    Под плотным снегом отдыхает луг,
    Шумят деревья весело-сухие,
    И теплый ветер нежен и упруг.
  142. Дорогою ценой и нежданной
    Я узнала, что помнишь и ждёшь.
    А быть может, и место найдёшь
    Ты — могилы моей безымянной.
  143. Он не змеею сердце жалит, но как пчела его сосёт.
  144. Ты одна разрыть умеешь
    То, что так погребено,
    Ты томишься, стонешь, млеешь
    И потом похолодеешь
    И летишь в окно.
  145. Мы не встречаться больше научились,
    Не подымаем друг на друга глаз,
    Но даже сами бы не поручились
    За то, что с нами будет через час.
  146. Может быть, потом ненавидел
    И жалел, что тогда не убил.
    Ты один меня не обидел,
    Не обидевши — погубил.
  147. И та, что сегодня прощается с милым, —
    Пусть боль свою в силу она переплавит.
    Мы детям клянемся, клянемся могилам,
    Что нас покориться никто не заставит.
  148. Оставь, и я была как все,
    И хуже всех была,
    Купалась я в чужой росе,
    И пряталась в чужом овсе,
    В чужой траве спала.
  149. И я слышу звонок протяжный,
    и я чувствую холод влажный,
    каменею, стыну, горю..
  150. Я была в великой славе, испытала величайшее бесславие – и убедилась, что, в сущности, это одно и то же.
  151. Магдалина билась и рыдала,
    Ученик любимый каменел,
    А туда, где молча Мать стояла,
    Так никто взглянуть и не посмел.
  152. У поэта существуют тайные отношения со всем, что он когда-то сочинил, и они часто противоречат тому, что думает о том или ином стихотворении читатель.
  153. Семнадцать месяцев кричу,
    Зову тебя домой,
    Кидалась в ноги палачу,
    Ты сын и ужас мой.
    Все перепуталось навек,
    И мне не разобрать
    Теперь, кто зверь, кто человек,
    И долго ль казни ждать.
  154. Лучше б нас не было на земле,
    Лучше б мы были в небесном кремле,
    Летали, как птицы, цвели, как цветы,
    Но все равно были — я и ты.
  155. Стихи еще делятся (для автора) на такие, о которых поэт может вспомнить, как он писал их, и на такие, которые как бы самозародились. В одних автор обречен слышать голос скрипки, некогда помогавшей ему их сочинить, в других — стук вагона, мешавшего ему их написать. Стихи могут быть связаны с запахами духов и цветов. Шиповник в цикле «Шиповник цветет» действительно одуряюще благоухал в какой-то момент, связанный с этим циклом.
  156. Отлетела от меня удача,
    Поглядела взглядом ястребиным
    На лицо, померкшее от плача,
    И на рану, ставшую рубином
    На груди моей.
  157. Не лги мне, не лги мне, не лги мне,
    Я больше терпеть не могу.
    В каком-то полуночном гимне
    Живу я на том берегу.
  158. Я окошка не завесила,
    Прямо в горницу гляди.
    Оттого мне нынче весело,
    Что не можешь ты уйти.
    Называй же беззаконницей,
    Надо мной глумись со зла:
    Я была твоей бессонницей,
    Я тоской твоей была.
  159. Я давно не верю в телефоны,
    В радио не верю, в телеграф.
    У меня на всё свои законы
    И, быть может, одичалый нрав.
    Всякому зато могу присниться,
    И не надо мне лететь на «Ту»,
    Чтобы где попало очутиться,
    Покорить любую высоту.
  160. Мы не умеем прощаться, —
    Всё бродим плечо к плечу.
    Уже начинает смеркаться,
    Ты задумчив, а я молчу.
  161. Как жизнь забывчива, как памятлива смерть.
  162. Я не прошу ни мудрости, ни силы.
    О, только дайте греться у огня!
    Мне холодно! Крылатый иль бескрылый,
    Весёлый бог не посетит меня.
  163. Не с теми я, кто бросил землю
    На растерзание врагам.
    Их грубой лести я не внемлю,
    Им песен я своих не дам.
  164. Нет, это не я, это кто-то другой страдает.
    Я бы так не могла, а то, что случилось,
    Пусть черные сукна покроют,
    И пусть унесут фонари…
    Ночь.
  165. О, как сердце моё тоскует!
    Не смертного ль часа жду?
    А та, что сейчас танцует,
    Непременно будет в аду.
  166. Я у музыки прошу
    Пощады в день осенний,
    Чтоб в ней не слышался опять
    Тот голос — страшной тени.
  167. Можно быть замечательным поэтом, но писать плохие стихи.
  168. Сердце к сердцу не приковано,
    Если хочешь — уходи.
    Много счастья уготовано
    Тем, кто волен на пути.
  169. И жёсткие звуки влажнели, дробясь,
    И с прошлым и с будущем множилась связь.
  170. Обо мне и молиться не стоит
    И, уйдя, оглянуться назад.
    Черный ветер меня успокоит,
    Веселит золотой листопад.
  171. И предали слуги. Грохочут победные трубы
    Под римским орлом, и вечерняя стелется мгла.
  172. О знала ль я, когда неслась, играя,
    Моей любви последняя гроза,
    Что лучшему из юношей, рыдая,
    Закрою я орлиные глаза.
  173. Что войны, что чума? — конец им виден скорый,
    Им приговор почти произнесён.
    Но кто нас защитит от ужаса, который
    Был бегом времени когда-то наречён?
  174. …И снова я уже после Революции (21 января 1919 г.) встречаю в театральной столовой исхудалого Блока с сумасшедшими глазами, и он говорит мне: «Здесь все встречаются, как на том свете».
  175. Здесь девушки прелестнейшие спорят
    За честь достаться в жены палачам,
    Здесь праведных пытают по ночам
    И голодом неукротимым морят.
  176. Или сядем на снег примятый
    На кладбище, легко вздохнем,
    И ты палкой чертишь палаты,
    Где мы будем всегда вдвоем.
  177. … так молюсь за Твоей литургией
    После стольких томительных дней,
    Чтобы туча над тёмной Россией
    Стала облаком в славе лучей.
  178. Неужели вы не заметили, что главная мысль этого великого произведения такова: если женщина разошлась с законным мужем и сошлась с другим мужчиной, она неизбежно становится проституткой. Не спорьте! Именно так!
  179. То ли я с тобой осталась,
    То ли ты ушел со мной.
  180. Могла ли Биче словно Дант творить,
    Или Лаура жар любви восславить?
    Я научила женщин говорить…
    Но, Боже, как их замолчать заставить!
  181. В каждом древе распятый Господь,
    В каждом колосе тело Христово.
    И молитвы пречистое слово
    Исцеляет болящую плоть.
  182. Милый! не дрогнет твоя рука.
    И мне недолго терпеть.
    Вылетит птица — моя тоска,
    Сядет на ветку и станет петь.
  183. И если б знал ты, как сейчас мне любы твои сухие розовые губы!
  184. Я-то вольная. Все мне забава, —
    Ночью Муза слетит утешать,
    А наутро притащится слава
    Погремушкой над ухом трещать.
  185. А тебе ещё мало по-русски,
    И ты хочешь на всех языках
    Знать, как круты подъемы и спуски
    И почем у нас совесть и страх.
  186. Не верится, что скоро будут святки.
    Степь трогательно зелена.
    Сияет солнце. Лижет берег гладкий
    Как будто теплая волна.
  187. Я всем прощение дарую
    И в Воскресение Христа
    Меня предавших в лоб целую,
    А не предавшего — в уста.
  188. Насколько скрывает человека сцена, настолько беспощадно обнажает эстрада. Эстрада что-то вроде плахи.
  189. Пусты Дионисовы чаши,
    Заплаканы взоры любви…
    Это проходят над городом нашим
    Страшные сестры твои.
  190. Петербург я начинаю помнить очень рано – в девяностых годах… Это Петербург дотрамвайный, лошадиный, коночный, грохочущий и скрежещущий, лодочный, завешанный с ног до головы вывесками, которые безжалостно скрывали архитектуру домов. Воспринимался он особенно свежо и остро после тихого и благоуханного Царского Села.
  191. Теперь арестанты вернутся, и две России глянут друг другу в глаза: та, что сажала, и та, которую посадили.
  192. Не бывать тебе в живых,
    Со снегу не встать.
    Двадцать восемь штыковых,
    Огнестрельных пять.
    Горькую обновушку
    Другу шила я.
    Любит, любит кровушку
    Русская земля.
  193. Все приму я: боль и отчаянье,
    Даже жалости острие.
    Только пыльный свой плащ раскаянья
    Не клади на лицо мое!
  194. Я живу, как кукушка в часах,
    Не завидую птицам в лесах.
    Заведут — и кукую.
    Знаешь, долю такую
    Лишь врагу
    Пожелать я могу.
  195. Ты был испуган нашей первой встречей,
    А я уже молилась о второй…
  196. Щели в саду вырыты,
    Не горят огни.
    Питерские сироты,
    Детоньки мои!
    Под землей не дышится,
    Боль сверлит висок,
    Сквозь бомбежку слышится
    Детский голосок.
  197. Столько просьб у любимой всегда!
    У разлюбленной просьб не бывает.
  198. Курение — это цепь унижений, все время надо спрашивать у кого-то разрешение.
  199. Самое скучное на свете — чужие сны и чужой блуд.
  200. Всего прочнее на земле — печаль.
guest
0 комментариев
Inline Feedbacks
View all comments
Авторизация
*
*
Регистрация
*
*
*
*
Генерация пароля
0
Прокомментировать...x
()
x