Темнеет небо. Светится вода.
На улице прозрачный, сонный сумрак.
Звучат куранты. Облаков гряда
Плывёт и кажется какой-то хрупкой.
Шпиль Петропавловки чуть светится во мгле,
Как будто шпагу вынули из ножен.
Фигура ангела на самом острие,
А мнится парус ветром потревожен.
Всё зыбко в белом сумраке ночи.
И тишина торжественно безмолвна.
Как Пушкин мы читаем без свечи,
Хотя её и помним так любовно.
Автор записи:
zazelev16.8.2021
Загрузка...
Последняя строка, как будто не отсюда, весь стих развернула. Возьмите в соавторы:
Всё зыбко в белом сумраке ночном
и тишины размыта безупречность…
Как Пушкин мы перо своё макнем
в небытие, и вознесемся в вечность…
Всё зыбко в белом сумраке ночном
Всё в гулкой тишине мосты, канал, аптека
Бредёт Творец с Луною — фонарём…
И как философ ищет человека!
…
Всё зыбко, коль псалмы увы! не чтем.
А в тишине не чтят уже как Вечность,
Как Мишкин, мы псалмою запоём,
Скрестим мы руки и еще конечность…
****
Спасибо, ребяты. Вы активно потрудились. Но я оставлю, как было. В небытие мы, конечно, вознесемся, но не как Пушкин. Он не вознесся, а остался с нами на века. По крайней мере, «пока в подлунном мире жив будет хоть один пиит». Да и Блок с фонарем и аптекой тоже останется так же на долго, как Александр Сергеевич. А нам, как бы не напрягались, до вечности как до Нибиру.